Дорога на Север - Страница 29

В глубине души Стефан не мог не признать правоту Матильды и правомочность притязаний её старшего сына на корону Англии. Ведь эту корону завещал Матильде отец, король Генрих 1 Боклерк. А он сам, Стефан, если говорить по чести, просто украл эту корону у кузины. Много лет он запрещал себе думать об этом, убеждал себя, что поступил наилучшим для страны образом. Но теперь, на пороге смерти должен был признать свои ошибки и даже преступления. Да-да, преступления, поскольку сознательно исказить волю умершего короля, обернуть её в свою пользу было недостойно принца королевской крови. Стефан был набожным человеком и знал, что ответ ему придётся держать перед судьёй строгим и неподкупным.

Стефан хорошо знал историю своего рода. И у него, и у Матильды был один дед – великий Вильгельм Завоеватель, утвердивший в Англии нормандское владычество. Но Матильда была внучкой по мужской линии, а он внуком по женской. Сам Генрих Боклерк был далеко не ангел. Будучи только третьим сыном Великого Вильгельма, он сумел захватить корону, вырвав её из рук старшего брата Вильгельма Руфуса. Вырвал вместе с жизнью, не побоявшись испачкать руки в крови родного брата. После «несчастного случая» на охоте, когда смертоносная стрела пронзила грудь короля Руфуса, младший брат незамедлительно устремился в Винчестер, чтобы завладеть королевской казной. Это решало многие проблемы. Генрих торопился, поскольку был ешё старший брат Роберт, герцог Нормандский. Сейчас, правда, он был далеко, сражался с сарацинами в Святой Земле, откликнувшись на призыв Папы Римского к крестовому походу против неверных. Но это ведь не навсегда. В общем, когда старший брат вернулся домой, король Вильгельм Руфус был уже погребён, а казна и корона оказались в руках младшего брата. Тот был очень предприимчив. Он в спешном порядке привёл к присяге на верность себе всех крупных землевладельцев Англии. Бароны не взбунтовались. Все знали, что воля покойного Великого Вильгельма была видеть на троне своего среднего сына Вильгельма Руфуса, а после него старшего, Роберта. Генрих вообще не упоминался в планах отца. Но он заявил во всеуслышание, что притязания его на корону освящены правом рождения. Ведь он родился здесь, в Англии, в Йоркшире, когда отец уже был коронован. А старший брат родился на континенте, когда Великий Вильгельм был ещё герцогом Нормандским. Да, Генрих Боклерк пренебрёг предсмертным желанием отца, что было недопустимо по законам веры. И божья кара настигла его, когда сам он лежал на смертном одре – его последняя воля была так же попрана.

Понимая всё это, Стефан не мог всё же снять с себя вину. Да, надо признать, что он стал вором, лгуном и клятвопреступником в своём неуёмном желании получить власть в обход всех претендентов. Ведь помимо Матильды были ещё родные братья самого Стефана. Их тоже надо было обойти. И он сделал это, устремившись первым делом в Винчестер за королевской казной, как когда-то сам Генрих. Ему пришлось лгать и изворачиваться, обещать небывалые льготы священнослужителям, чтобы поддержали его. Справился. И зачем? Чтобы всю жизнь не знать покоя, воюя с кузиной, а теперь вот с её сыном?

Горькие мысли о том, что жизнь прожита неправедно и счастьем его не одарила, всё чаще приходила в голову Стефана. А тут ещё Юсташ. Он никак не желал смириться с тем, что отец сам, добровольно отдал корону этому щенку Генриху. Привилегии и владения, которые выторговал старый король для своего сына, того не устраивали. Он хотел корону Англии – не больше и не меньше. И продолжал сеять смуту и сколачивать какие-то отряды, нарушающие договор о перемирии. Стефан злился, но повлиять на сына не мог. И тут как гром с ясного неба известие о том, что принц внезапно умер. Никто толком не знал, как это произошло, но не было и сомнений, что его попросту убили. Недругов у Юсташа было много. А страна хотела, наконец, покоя. Страна устала от постоянного кровопролития. Сколько владений стояло разрушенными, сколько необработанных полей, погибших садов. Во имя чего? Старый король дал надежду на мирное разрешение почти двадцатилетнего противостояния в борьбе за трон. Это позволяло людям вернуться к мирной жизни, возродить свои земли, снова родить детей и насладиться тихими радостями семейной жизни. Королю отдавали почести за это доброе дело. Сам молодой Генрих отнёсся к нему справедливо, позволив править Англией до своего смертного часа. Все были довольны.

Не было удовлетворения и мира в душе самого Стефана. Горечь поражения и потерь отравила последние месяцы его жизни. Сердце короля сдавало. В конце 1154 года он мирно скончался в своей постели, не дотянув года до двадцатилетия своего правления. Его похоронили со всеми причитающимися почестями в стенах аббатства Фейвшем в Кенте, им же и возведённого, рядом с женой и сыном. Здесь осталась покоиться несостоявшаяся династия Блуа.

А 19 декабря того же года архиепископ Кентерберийский короновал в Вестминстере короля Генриха 11 Плантагенета и королеву Алиенору. Началась новая эра в истории страны. Генрих не хотел больше воевать, он желал дать мир стране, которую получил в свою полную власть. Единственные военные действия, которые он предполагал в своих островных владениях, были нацелены в сторону непокорного Уэльса, на границе с которым всё ещё было очень неспокойно, и проливалась кровь.

Глава 7

Замок графа Хьюберта был поистине великолепен. Он вольно раскинулся на широком пространстве между огромным лесом и каменистыми холмами. Замок был укреплён по всем правилам фортификационного искусства и имел внушительный гарнизон. Об этом было хорошо известно в Приграничье, и мало кто рискнул бы напасть на него. Разве что целая армия. И то неизвестно, удалось бы взять его осадой.