Дорога на Север - Страница 30

Возвращение графини было встречено радостными возгласами слуг. Её сын, высокий красивый юноша кинулся к матери и нежно расцеловал её в обе щёки. Леди Адела ласково погладила сына по лицу, в глазах её светились любовь и радость встречи.

– Как нынче себя чувствует мой супруг? – спросила она у подошедшего сенешаля.

– Без перемен, миледи, – был ответ.

Леди Адела представила присутствующим Валу как дальнюю родственницу своей тётушки, приехавшую на время к ним на север. Она поведала, что часть воинов, сопровождавших леди, погибли в схватке с разбойниками. Поэтому свита её так мала. На этом обсуждение вопроса было закрыто.

Гостье выделили удобные и просторные апартаменты. Бена определили в гарнизон, а Тим, как всегда, отправился на конюшню.

Вымывшись с дороги и передохнув, гостья появилась в общем зале. За высоким столом сидели леди Адела и юный Уильям, а на главном месте – высокий и очень худой, даже измождённый мужчина с надменным аристократическим лицом и совершенно седыми волосами. Он чуть кивнул головой, когда жена представила ему гостью, и Вала невольно поёжилась под его холодным взглядом. «Бедная женщина, – подумала она об Аделе. – Всю жизнь рядом с этим надменным чопорным стариком. Брр! Немудрено, что она полюбила лорда Грея. Тот весь из тепла и света». К счастью, в дальнейшем своём пребывании в замке Вала почти не виделась с хозяином и была этому рада.

Ужин прошёл в тишине. Несколько ничего не значащих слов – и молчание. «Боже, какая тоска в этом великолепном замке, – заметила про себя Вала. – Не хотела бы я быть здесь хозяйкой, даже за графский титул».

Но последующие дни оказались не такими тоскливыми. Граф не появлялся за общим столом, Вала много общалась с графиней. Леди Адела на другой же день после приезда отправила гонца к брату и ожидала его появления со дня на день. А пока что они с Валой осматривали окрестности замка, гуляли в саду. И здесь стало понятным, по чьей воле появился уютный садик в Гринхиле – леди Адела любила цветы и знала в них толк. Она много рассказывала своей гостье о розах, которых в её саду было множество сортов. Говорили они также о будущем работодателе Валы.

– Мой брат суров, но справедлив, – рассказывала леди Адела. – Он прекрасный воин и отлично вымуштровал свой гарнизон. У них ведь шотландская граница совсем рядом – полдня пути. Стычки с соседями у них обычное дело. Шотландцы налетают как ураган, и никогда не знаешь, когда ожидать нападения. Правда, они ни разу ещё не нанесли серьёзного ущерба замку. Но селяне страдают. У них угоняют скот, иногда жгут дома. Тогда мой брат совершает ответные рейды на ту сторону границы и ведёт себя ничуть не лучше. Я не раз упрекала его за это, но он говорит, что здесь другой жизни быть не может. Так повелось исстари, и так будет ещё долго. Брат в этом уверен.

Для Валы в этом не было ничего особо удивительного. Она сама выросла на границе с Уэльсом. Валлийцы такие же воинственные и неспокойные, как и шотландцы. Просто им повезло в том, что отец нашёл путь к примирению с соседями.

Леди Адела подумала немного и добавила:

– И ещё брат рассказывал мне, что замок очень хорошо расположен. И сама природа надёжно защищает его – с одной стороны отвесная неприступная скала, а с другой глубокое озеро, чистое и очень синее. Так он говорил.

Женщина улыбнулась. Она очень любила своего брата и, даже не видя, любила и его замок тоже.

Вала же рассказывала леди Аделе о своей юности, о зелёных холмах Уэльса, о своём могущественном деде, благодаря которому могла спокойно носиться по приграничным просторам. Вспомнила своего любимого коня Грома – подарок деда. И слезы невольно навернулись на глаза. У неё забрали всё, что было ей дорого, даже коня не оставили.

Когда леди Адела заговорила о своей племяннице Алисии, Вала совсем пала духом и не смогла сдержаться.

– Я постараюсь держать себя в руках, миледи, – сказала сквозь слёзы, – но воспоминания слишком болезненны. Моей малышке было шесть лет, когда её убили. Она была такая хорошенькая, светловолосая, всегда весёлая. И очень сообразительная девочка. Даже мой муж, на что был чурбан бесчувственный, и то расплывался в улыбке, когда она к нему на колени забиралась.

Вала вздохнула, отёрла глаза и добавила более твёрдым голосом:

– Я постараюсь полюбить эту девочку. Она ведь очень одинока в этом отдалённом замке, как я понимаю. Отцу не до неё, он занят своими мужскими делами. А девочке нужно внимание.

Так они говорили обо всём, что пережили. Леди Адела предпочитала расспрашивать, Вала охотно рассказывала. Когда она говорила о том, что наболело, ей становилось легче. Это Джеймс её научил, вернее лорд Грей. Про Джеймса надо забыть.

Но однажды и леди Адела не сдержалась. В ходе одного из таких откровенных разговоров она вдруг с болью поведала о том, как родители отдали её замуж за чужого, старого и очень чопорного мужчину. Как страшно ей было, как трудно. А он ведь никогда не улыбался ей. Призывая её в свою постель, брал её в темноте, только поднимал повыше ночную рубашку. Никогда не видел молодую жену обнажённой и не стремился к этому. О каких ласках речь? Разве что руку поцелует. Она очень надеялась, что их сын не повторит отца в этом отношении. Иначе быть бедной следующей графине Хьюберт.

Вала рассмеялась:

– О нет, Уильям не похож на чопорного и холодного отца. Вон как глаза сверкают, когда девушек молодых видит. Скорее всего, уже тискает их по углам вовсю. В Уильяме много от вас, миледи. Он такой же тёплый и светлый, как и вы. И я думаю, что следующая графиня Хьюберт будет счастливой женщиной. Кстати, вы ведь уже, наверное, нашли ему невесту?